Психологическая поддержка семей священников

Доклад благочинного Правобережного округа Красноярска, настоятеля красноярского храма Рождества Христова протоиерея Максима Смолякова на конференции «Пастырство в современном мире: опыт, практика, перспективы». Заседание, которое возглавил митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий, прошло 16 мая в Санкт-Петербурге при участии комиссии Межсоборного присутствия по церковному управлению, пастырству и организации церковной жизни.

«И слепому, и прокаженному, и поврежденному рассудком и грудному младенцу, и уголовному преступнику и язычнику окажем почтение, как образу Божию. Что тебе дело до его недостатков и немощей. Наблюдай за собой, чтобы тебе не иметь недостатка в любви» (свят.Игнатий (Брянчанинов).

Доклад, который будет прочитан мной, это труд рабочей группы, созданной по благословению митрополита Красноярского и Ачинского Пантелеимона для обсуждения вопросов Межсоборного Присутствия Русской Православной Церкви в Красноярской епархии. В эту группу входят заслуженные священнослужители, духовники духовенства белого и монастырей, священнослужители, имеющие высшее богословское образование.

Этим докладом я хочу привлечь внимание участников конференции к важности оказания психологической поддержки семьям священнослужителей. Обычно, чтобы заинтересовать аудиторию темой доклада, принято объяснять его актуальность и новизну. Все это я хотел бы сделать, напомнив всем совершенно беспрецедентный случай, который произошел в Московской области, где священник Дионисий Говоров семью ударами ножа убил свою супругу, предварительно увезя ее в лес, где потом и закопал ее тело…

Сам Святейший Патриарх Кирилл в обращении к духовенству Московской епархии в 2018 году сказал, что «этот человек, по всей видимости, был больным», но эту болезнь почему-то вовремя не обнаружили и не помогли бывшему священнику ни епископ, ни настоятель монастыря. Вот чтобы таких случаев больше не случалось в нашей Церкви в будущем, правящие архиереи, благочинные, настоятели храмов и монастырей должны понять, что помимо духовной, материальной помощи семьям священнослужителей должны иметь психологическую поддержку, чтобы «чистота священника должным образом сияла сама и освящала своими лучами христиан».

Современный священнослужитель должен прекрасно понимать, что в своей пастырской деятельности он столкнется с духовными, психологическими проблемами и иногда с психическими. Помочь ему в разрешении последних двух может только подготовленный человек, который «может раскрыть проявление душевной болезни, имеющей причину в нарушениях мозговой деятельности или всего организма, а поэтому требует врачебной компетенции, вооруженной современными знаниями законов психологической жизни, законов биологической, эмоциональной, душевной жизни и медицинского воздействия».

С такими же проблемами священник может столкнуться внутри своей семьи. Для примера слушателем предлагаю вспомнить рассказанную митрополитом Антонием (Блумом) историю, как он посоветовал родственникам одного парижского иконописца обратиться от вычитки к врачам для лечения. Финал этого рассказа многие знают и без меня. Я же приведу случай, который имел место в жизни конкретной священнической семьи. Однажды родители уже взрослого поповича (он заканчивал школу и готовился поступать в медицинский институт) узнали, что его лучший друг – гей и их сын входит в специфические сообщества в сети «В контакте». Для православной семьи это был шок… Отец хотел поговорить с друзьями сына по «мужски», но не знал, как это сделать, не попав в «запрет», а матушка уже собиралась покупать билеты на самолет, чтобы увезти свое чадо в Троице-Сергиеву Лавру к отцу Герману. Я случайно узнал эту историю и уговорил отца не тратить деньги на авиабилет, а отвести сына на беседу к православному психологу. Финал истории хороший. Как психолог он помог в основном матери; помощь заключалась в попытке посмотреть на мужа и на сына под другим углом, так как именно ее тирания и нездоровое психологическое отношение к мужу отражалась на сыне, и в каждой девушке он до беседы с психологом видел свою мать, с которой не хотел брать пример.

Как никто другой мы, пастыри, должны понимать, что психотерапия за время своего развития по различным направлениям (а их более 200) наработала большой и разнообразный опыт практической помощи людям с психологическими проблемами. Его нельзя не учитывать.

Кратко остановлюсь на проблеме созависимости, когда психологические или психические проблемы есть у одного члена семьи, а участвуют в этом все. Для примера приведу также конкретный случай. Замечательный священник – его любят прихожане, ценит начальство, но вот проблема: у него жена алкоголик. Просто не может пить – сразу срывается. Он не знал, как ей помочь, читал акафист, возил по монастырям, источникам, ездил к старцам. Ничего, как и в истории митрополита Антония, не помогало. Я его немного знал, и мне его было немного жаль, почему, потом расскажу. Уговорил его с дочерью (врачом) обратиться к психологу, они нашли в Санкт-Петербурге православного и уехали к нему. Через два месяца я встретил его дочь, она рассказала, что отец вместе с мамой проходят курс реабилитации матери, так как батюшка оказался психологически созависим своей матушке и именно его поведение во многом располагало и к злоупотреблению спиртным.

Чтобы у участников конференции не появилось мнение, что духовную работу над собой я предлагаю заменить работой психолога и все истории, приведенные мной, фантастичны, скажу: я вместе с православными психологами считаю, что «фундаментом православной консервативной психологии и психотерапии по сравнению с секулярными методами является христианское мировоззрение и аскетика». Осознание греха и покаяние – это единственно правильный метод борьбы с ним и преодоления его влияния на человека. Священник как никто другой «должен быть исполнен всех Даров Духа, всех добродетелей».

Иногда случаются исключения, для примера приведу еще один реальный случай. От молодого священника уходит жена (он ушел вечером на службу, приходит домой и видит плачущую свою маму и двух детей. Супруга уехала к новому мужу в Подмосковье, забрав свои вещи). Незадолго до этого в связи с административной реформой делят епархию, и приезжает в город новый молодой епископ. Вопреки ожиданиям, ближе к священникам и прихожанам он не стал, еще более отдалив их от себя общением только через секретаря епархии, которого он и назначил духовником. Пойти за советом и помощью оказалось не к кому… постепенно священник впадал в депрессию, и его родители чуть ли не силой отвезли в Москву к православному психологу. Финал также хороший: от депрессии он оправился, поменял епархию и сейчас спокойно (если жизнь одного с двумя детьми можно назвать спокойной) служит в одной из епархий Центрального федерального округа.

В заключительной части доклада хочу отметить, что проблема психологической помощи семьям священников для нашей Церкви нова (вспомните истории священства 40-х, 50-х, 60-х, 70-х, 80-х, 90-х). Перспективы работы над озвученной темой для психологов и опытных духовников огромны. Я же уверен, что психолог должен работать с будущим пастырем, начиная с семинарской скамьи, перед самым важным моментом в жизни будущего пастыря – получением благодати Святого Духа через возложение рук епископа, в годы становления его как пастыря для прихожан и главы своей семьи.

Закончу свой небольшой доклад также примером из жизни.

Наверняка многие видели недавно по новостям сюжет из Красноярска о пожаре на ведущем оборонном заводе. Так вот, на этом заводе в одном из цехов производят холодильники. Чтобы стать простым рабочим на конвейере этого цеха (не оборонного), соискатель должен пройти обязательное собеседование с психологом. Я не знаю епархии, где в ставленнической комиссии у нас присутствует православный психолог. И это при том, что там человек готовится работать с железом, а мы хотим, чтобы современный пастырь работал с людьми.