Пастырское призвание и проблемы оставления священнослужения. Экклесиологический подход

Доклад протоиерея Михаила Дронова (Берлинско-Германская епархия) на конференции «Пастырство в современном мире: опыт, практика, перспективы». Заседание, которое возглавил митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий, прошло 16 мая в Санкт-Петербурге при участии комиссии Межсоборного присутствия по церковному управлению, пастырству и организации церковной жизни.

1. Пасторологическое наследие Русской Православной Церкви сер. XIX — нач. XXI веков

В формулировку темы доклада сознательно заложены экзистенциальные крайности пастырского служения. Призванию пастыря как негатив позитиву противостоит оставление служения, связанное с глубоким разочарованием в первоначальном призвании. И то и другое вместе может трактоваться лишь в очень широком общем дискурсе. Собственно, и то, и другое рассматривается, как правило, в рамках такой академической дисциплины, как пастырское богословие, которое, само по себе имеет трудноопределимый предмет исследования и очень широкий круг внутридисциплинарных тем.

Сегодня в Интернете общедоступно более десятка фундаментальных руководств по пастырскому богословию, начиная с труда митрополита Антония (Храповицкого) до пасторологических курсов современных авторов (см. список источников). Разумеется, продвинутый пользователь может найти и менее востребованные руководства, например архиепископа Антония (Амфитеатрова)¹. Но для настоящего исследования куда более интересны причины, по которым названный труд архиепископа Антония потерял актуальность. Главная из них, безусловно, та, что вопрос о призванности пастыря в условиях сословного духовенства, которому адресован был этот труд, на практике остаётся риторическим².

Трудности, связанные с темой настоящего доклада, во всяком случае, происходят не по причине недостатка материала, а, скорее, по причине его обилия. Любая попытка актуализировать пасторологическое наследие русской Церкви для современных пастырей неизбежно потребует новых оснований для его классификации.

2. На чём должна базироваться сегодняшняя актуализация пасторологического наследия

Совершенно очевидно, что сегодня актуализация пасторологического наследия в первую очередь должна базироваться на анализе ментальности современного воцерковлённого православного христианина. В наше время смена менталитета происходит уже не раз в несколько столетий, как прежде, а может случиться даже пару раз за одно десятилетие. Поэтому в целях настоящего исследования мы выберем только определённые характеристические черты современной православной ментальности, которые важны для анализа системы, включающей в себя как пастырское призвание, так и разочарование в нём. Назовём четыре из них:

1) постпозитивистская научная рациональность (вт. пол. XX в.), которая от классического позитивизма отличается признанием метафизических истоков науки и научного метода;

2) персонализм в философии, психологии, социологии, этике (рубеж XIX и XX в.), а также в богословии (триадология В.Н. Лосского и его последователей — втор. пол. XX в.);

3) Евхаристическая экклесиология (прот. Николай Афанасьев, прот. Павел Евдокимов, протопресв. Александр Шмеман и их последователи — особенно, начиная с сер. XX в.), евхаристическое возрождение Русской Православной Церкви (от св. прав. Иоанна Кронштадтского до последних документов Межсоборного присутствия);

4) общеправославные поиски новой «пентархии» во взаимоотношениях поместных православных церквей, основанной на подлинной апостольской традиции и православной канонике.

3. Православная экклесиология и её социологический аспект

Идеальной платформой для системно-функционального анализа пасторологической проблематики, безусловно, является учение о Церкви, поскольку пастырское богословие во многих узловых моментах пересекается с экклесиологией, аскетикой и другими богословскими дисциплинами. Более того, современный аналитический инструментарий позволяет без малейших потерь богооткровенной глубины рассматривать Церковь как самоподдерживающуюся и самовоспроизводящуюся динамическую систему, при этом полностью оставаясь в рамках микросоциологической теории действия. Из социологического инструментария, собственно, потребуется лишь четырёхфункциональная парадигма, принятая, начиная с 60-х годов XX века в микросоциологии для системно-функционального анализа самовоспроизводящихся систем. Четыре её функции способны описать любое сообщество, в том числе православное, метафизически конституированное как Единая и единственная Церковь Христова. Самоподдержку и самовоспроизведение любой динамической системы обеспечивают следующие четыре функции, образующие иерархический каскад:

1) Адаптация — это способность системы реализовывать потребности во взаимоотношении с внешней средой, адаптироваться к ней. В нашем случае речь может идти о среде метафизического опыта, адаптация к которой происходит через выбор церковным сообществом правильного религиозного опыта и его обратное миссионерское воздействие на внешнюю мировоззренческую среду. Сегодня православное сознание, таким образом, формируется в условиях широкой внешней среды постпозитивистской рациональности.

2) Системное целеполагание и целедостижение в православии сегодня определяется влиянием персонализма, в особенности, влиянием патристической триадологии В.Н. Лосского и выведенной из неё антропологии³. Понятие личности в триадологии Лосского, оставаясь уравновешенным с понятием природы, способствовало заострению опыта личностного Богообщения. Получив распространение среди богословов, труды Лосского, в свою очередь, отозвались в лучших образцах проповедничества ясным формулированием цели и смысла жизни: стремление к личностному молитвенному общению с Богом-Личностью как к главной ценности бытия. Персоналистский акцент в учении о Святой Троице Лосского оказался весьма своевременным противоядием от широкого распространения пантеистических настроений в интеллектуальной среде в XX веке, деперсонифицирующих метафизический Источник бытия.

3) Интеграция, в отличие от двух предыдущих внешних функций, направлена внутрь системы, — это внутренняя взаимосвязанность действий различных её акторов. Системообразующую функцию в нашем случае выполняет евхаристическое общение — оно реализует единение членов православной церкви (как акторов динамической системы) с Богом и между собой. Церковное воспоминание Тайной вечери Христовой (Лк 22:19, 1Кор 11:24-25) получило два основных названия, раскрывающих его суть. Как благодарение Евхаристия (ἐυχαριστία) реализует единение каждого причастника со Христом и через Него со Святой Троицей (Ин 17:21); как Литургия (λειτουργία, общественное служение) она объединяет всех причастников между собой в единую Церковь, таинственно являющуюся Телом Христовым (Еф 1:22-23; 4:15-16). Со времён апостолов отлучение от Церкви выражается в отлучении от причащения, а пренебрежение Причастием расценивается как отлучение себя от Церкви (79 прав. VI Вселенского собора). Представители русской евхаристической экклесиологии в основу учения о Церкви положили Тайную Вечерю Христову. А современное евхаристическое возрождение, отчёт времени которого можно вести со св. прав. Иоанна Кронштадского, ежедневно совершавшего Евхаристию⁴, вновь вернуло Причастию его основополагающую значимость.

4) Функцию воспроизводства образца поведения в Церкви обеспечивает особое устройство церковной иерархии. Так, благодаря чинопорядку епископской хиротонии, в соответствии с которым нового епископа рукополагают епископы соседних областей (минимум трое — I Вс. Соб., Прав. 4), обеспечивается: апостольское преемство как источник духовной власти епископата; иерархическая инстанция, перед которой епископ несёт ответственность в случае нарушения своих обязанностей; Евхаристическое единство Церкви.

Церковное преемство в вероучении (апостольское и святоотеческое предание) обеспечивается тем же иерархическим устройством Церкви, образующим особый «механизм» защиты вероучения. Функционирует он благодаря двум составляющим: вертикальной и горизонтальной. Вертикаль: епископ учит паству; паства контролирует, насколько вероучение епископа соответствует духу Благой Вести Христа (II Вселенский собор. Правило 6). Горизонталь: епископы обязаны контролировать веру друг друга (III Вселенский собор, Правило 1). После IV Вселенского собора (451) из пяти патриархатов (Рим, Константинополь, Александрия, Антиохия, Иерусалим) сложилась пентархия как механизм горизонтального вероучительного контроля. В 1054 году из пентархии выпала Римская церковь, в результате чего, в ней автоматически был утрачен «механизм» вероучительной защиты, что привело католицизм к целому ряду новых догматов, неприемлемых с позиций древней неразделённой Церкви. В частности, доктрина о непогрешимости римского папы в вероучении, неведомая апостолам, которая остаётся главным препятствием уврачевания великой схизмы. В наши дни, на глазах современников разворачивается драма аналогичного раскола, в который на этот раз уклоняется Константинополь.

4. «Системные сбои» в Церкви

Системные сбои всегда касаются системообразующей функции, каковой в Православной церкви является Евхаристия, интегрирующая всех акторов, небесных и земных. Отсюда прямой вывод, что все сбои проистекают из «дисфункции» евхаристической жизни как у отдельных членов Церкви — клириков и мирян, — так и в Церкви в целом.

Главной причиной оставления клириком священнослужения по собственной инициативе всегда бывают нестроения в его личной евхаристической жизни. Прежде всего, это евхаристическое «выгорание», то есть, утрата священником мотивации к осуществлению прямой задачи Церкви, то есть, единению всех членов Церкви с Богом и между собой. «Выгорание» не всегда приводит священнослужителя к разрыву с Церковью, но всегда становится трагедией лично для него и для его паствы. Практика редкого причащения мирян в истории Церкви могла сложиться только в результате распространения евхаристического «выгорания» священнослужителей.

«Системным сбоем» в Церкви является также подмена священником ценности евхаристического опыта привлекательностью духовного руководства. Имеется в виду искушение неопытных духовников руководить духовными чадами подобно древним отцам. По словам свт. Игнатия (Брянчанинова) такое «старчество» есть «душепагубное актёрство и печальнейшая комедия — старцы, которые принимают на себя роль древних святых Старцев, не имея их духовных дарований, да ведают, что самое их намерение, самые мысли и понятия их о великом иноческом делании — послушании суть ложные, что самый их образ мыслей, их разум, их знание суть самообольщение и бесовская прелесть»⁵. С 80-х годов XX в. осуждение подобной практики духовничества постоянно высказывалось преподавателями духовных школ, богословами, иерархами Русской Православной Церкви.

К «системному сбою» следует также отнести подмену Евхаристии вновь изобретёнными мистическими практиками. Сегодня велик соблазн подмены евхаристического единения Вселенской Церкви техническими возможностями коммуникации через Интернет, обеспечивающей массовое чтение «молитв по соглашению». Печальным примером может служить новоявленная Интернет-мистерия «молитв по соглашению» бывшего прот. Владимира Головина (г. Болгар, Татарстан). Суть проекта в синхронном прочтении желающими специально составленных молитв; согласно предложенной «опции», могут быть исполнены молитвы лишь тех, кто получил от организаторов доступ к одновременному чтению молитв, перечислив им определённую сумму. Церковный суд Чистопольской епархии признал «создание сообщества, противопоставившего себя Церкви… искажение учения Церкви о молитве…» (Решение от 14 февраля 2019 года).

Ещё одним «системным сбоем» в Церкви является подмена Евхаристии практиками социального общения, примером которой служит инициатива основателя Сретенского братства свящ. Георгия Кочеткова, который около 20-ти лет назад пытался новую практику распространить на всю Русскую Православную Церковь. Суть новой «евхаристической экклесиологии» — в восполнении Евхаристии «полулитургическими» «закрытыми встречами» агапами, «которые являются «трапезами любви» и «браком Агнца» с Его Невестою Церковью»⁶. По мнению создателей этой практики, литургия должна быть дополнена «пятым элементом» таинства, в котором «сливаются все таинства веры и жизни Церкви... вся полнота Церкви и церковности»⁷. Согласно заключению Комиссии по богословским изысканиям священника Георгия Кочеткова⁸, соблазн «восполнить» Евхаристию якобы недостающим в ней социальным общением приводит к прямому искажению евхаристической экклесиологии.

5. Пасторологические выводы

Из системно-функционального анализа современного православного самосознания логически вытекают следующие пасторологические выводы:

1. Признаками призванности к пастырству, которые способны служить критериями для отбора кандидатов в священство, должно быть: яркое переживание опыта осознанного выбора Бога (следует из функции адаптации); переживание опыта решимости служить Богу — трём Личностям-Ипостасям Единого Божества (следует из функции целеполагания).

2. Духовное воспитание и образование будущих священнослужителей должно быть сконцентрировано на осознанном культивировании в них евхаристического опыта; необходимо, чтобы, став священнослужителем, каждый из них ощущал потребность в возгревании благоговейной радости при каждом совершении литургии (следует из функции интеграции).

3. В проповеди каждого священника важное место должно занимать учение о Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви: вне Церкви нет спасения; каждый член приходской общины, регулярно приступая к причащению святых Христовых Таин, одновременно принадлежит своей епархии, своей поместной церкви, является членом Вселенской Церкви (следует из функции воспроизведения системы).

В целом, если «системные сбои» в Церкви касаются её системообразующей функции — евхаристической жизни, то защитой от всех «сбоев» становится осознанное культивирование евхаристического благочестия (1Кор 11:28) на всех уровнях: среди мирян и кандидатов в клир, а также возгревание его в себе среди духовенства.

6. Основные источники в хронологическом порядке

1870 Платон (Фивейский), архиеп. Напоминание священнику об обязанностях его при совершении таинства покаяния. // https://azbyka.ru/otechnik/Platon_Fivejskij/napominanie-svjashenniku-ob-objazannostjah-ego-pri-sover...

1900 Антоний (Храповицкий), митр. Лекции по пастырскому богословию. // https://azbyka.ru/otechnik/Antonij_Hrapovickij/pastyrskoe-bogoslovie/#0_1

1911 Вениамин (Федченков), митр. Лекции по пастырскому богословию с аскетикой. // https://www.blagovest-moskva.ru/item21342.html

1930 Шавельский Георгий, протопресвитер. Православное пастырство. СПб.,1996.

1948 Вениамин (Милов), архиеп. Пастырское богословие с аскетикой. // https://azbyka.ru/otechnik/Veniamin_Milov/pastyrskoe-bogoslovie-s-asketikoj/

1957 Киприан (Керн), архим. Православное пастырское служение. // https://azbyka.ru/otechnik/Kiprian_Kern/pravoslavnoe-pastyrskoe-sluzhenie/

1961 Константин (Зайцев), архим. Пастырское Богословие. // https://azbyka.ru/otechnik/bogoslovie/pastyrskoe-bogoslovie-zajtsev/

1960-е Тихон (Агриков; схиархим. Пантелеимон). Пастырское богословие. // https://azbyka.ru/otechnik/Pantelejmon_Agrikov/pastyrskoe-bogoslovie-agrikov/

1968 Остапов, Алексий, прот. Пастырская эстетика. // https://azbyka.ru/otechnik/bogoslovie/pastyrskaja-estetika/

1970-е Иоанн (Маслов), схиархим. Лекции по пастырскому богословию. // https://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Maslov/lektsii-po-pastyrskomu-bogosloviyu/

1976; 2006 Георгий (Капсанидис), архим. Пастырское служение по священным канонам. // https://azbyka.ru/otechnik/Georgij_Kapsanis/pastyrskoe-sluzhenie-po-svjashennym-kanonam/

1997 Лебедев, Лев, прот. Заметки по пастырскому богословию. // https://azbyka.ru/otechnik/bogoslovie/zametki-po-pastyrskomu-bogosloviyu/#0_1

2010 Ведерников Николай, прот. Иоанн (Ведерников), иером. Быть. священником вчера и сегодня. // https://azbyka.ru/otechnik/bogoslovie/byt-svjashennikom-vchera-i-segodnja/

2018 Дронов, Михаил, прот. Системно-функциональный взгляд на миссионерство // Доклад. Липецк-Задонск. 26-28 апреля. // http://mitropolia-lip.ru/events/vysokopreosvyashchenneyshiy-mitropolit-nikon-vozglavil-plenarnoe-zasedanie-zadonskih-svyato

___________________

¹ Антоний (Амфитеатров, Яков Гаврилович; 1815-1879). Пастырское богословие / [Соч.] Ректора Киев. духов. акад., д-ра богословия, архим. Антония Ч. 1-. - Киев : тип. Киево-Печ. лавры, 1851. - 21. Ч. 1. - 1851. - [4], 170 с. // https://dlib.rsl.ru/viewer/01003826883#?page=1

² Там же. С. 66.

³ Dronov, Michael. Die Person und die interpersonale Beziehung in der Theologie der östlichen Kirche des 20. Jahrhunderts. Quellen und Entwicklungstendenzen // Markus Enders / Holger Zaborowski (Hrsg.). Phänomenologie der Religion. Zugänge und Grundfragen. — Internationaler religionsphilosophischer Kongress — Freiburg i. Br. 2003. SS. 353 – 365.

⁴   Георгий Максимов, свящ. Правда о практике частого причащения. // https://pravoslavie.ru/5784.html

⁵ Игнатий (Брянчанинов), святитель, епископ Кавказский. О жительстве в послушании у старца // https://lib.pravmir.ru/library/readbook/3176

⁶ Православная община. Журнал Свято-Филаретовской московской высшей православно-христианской школы, № 1, 32, 30.

⁷ Там же №54,51-53.

⁸ Богословские изыскания священника Георгия Кочеткова. Заключения двух комиссий 30.06—5.11.2000. // http://www.pravoslavie.ru/59597.html